Сны и желания - Страница 25

– Разве тебе не нравится?

Энджел резко обернулась, прижав ладонь к груди:

– Нельзя же так подкрадываться. Ты напугал меня до полусмерти!

Но ее предательское тело уже откликалось на то, как небрежно Лео прислонился к косяку двери, руки в карманах брюк, рубашка расстегнута у горла.

– У тебя такой похоронный вид, что единственный вывод, который я мог сделать, это что мастерская тебе не нравится.

Энджел покачала головой, испугавшись, что он так легко разглядел ее терзания.

– Нет, мне очень нравится. – Она отвернулась, чтобы он не увидел, какой уязвимой она себя чувствует. – Ты, должно быть, потратил на нее целое состояние.

Она снова повернулась, немного овладев собой, и увидела, как Лео пожал плечами:

– Я просто сказал, чтобы установили все самое лучшее.

Энджел улыбнулась, задетая его безразличием.

– Ну что ж, ты получил лучшее. Надеюсь только, демонтировать все это будет не слишком дорого.

После долгого молчания он отозвался:

– Можешь об этом не беспокоиться.

Что-то кольнуло в груди Лео от ее небрежных слов. Она стояла в джинсах и в майке и безо всяких усилий выглядела такой сексуальной, что Лео почувствовал слабость. Он резко бросил:

– Не строй никаких планов в отношении Ари Левакиса, он женат.

Он помнил выражение полного счастья на лице Энджел, когда она вернулась со встречи с Ари у него в офисе. По какой-то причине Лео в тот день решил поработать дома, и он вышел в холл, услышав, что она вернулась. Энджел что-то тихонько напевала. Но как только увидела его, ее лицо приняло настороженное выражение и она перестала мурлыкать.

Лео подошел к ней и чуть ли не потащил к себе в кабинет, где страсть, как никогда прежде, заставила его усадить ее на край стола.

Сейчас Энджел смотрела на него так, будто его слова больно задели ее.

– Я прекрасно знаю, что Ари женатый человек и счастлив в браке, и уверяю тебя, даже если бы имела на него какие-то планы, его интерес ко мне как к женщине так же маловероятен, как и то, что ты когда-нибудь поверишь, что я не пыталась ничего у тебя украсть.

Грудь Лео сдавило.

– Что невозможно.

Она судорожно вздохнула, едва слышно, но он услышал.

– Вот именно, – отозвалась Энджел со странным смирением в голосе. Почти поражением.

Позже, когда они вернулись с церемонии открытия нового ресторана, Энджел почувствовала себя совсем разбитой. Тот разговор в мастерской подействовал на нее сильнее, чем ей хотелось признать. Она оказалась в тупике. Она, конечно, могла бы попытаться оправдаться, рассказать, как все было на самом деле в ту ночь, когда он поймал ее в кабинете, но приближалась свадьба Делфи, и Энджел не хотела рисковать. К тому же оправдываться бесполезно. Она злилась на себя за то, что вообще хочет это сделать. Что испытывает потребность это сделать. Она осуждена и приговорена только за то, кто она есть.

Энджел поднималась вслед за Лео по главной лестнице, не в силах поднять головы. Она даже врезалась в него на верху ступенек и вскрикнула от страха, когда почувствовала, что падает в пустоту.

Лео молниеносно развернулся и поймал ее, потянув на себя. Посмотрел на нее, нахмурившись:

– Что с тобой такое?

Энджел покачала головой. Несмотря на сильную усталость, она уже ощущала предсказуемый отклик, разгорающийся в теле.

– Ничего. Просто я… немного устала.

Лео продолжал пристально смотреть на нее, пока Энджел неловко не заерзала в его руках. Он резко отпустил ее и отступил. Энджел почувствовала себя странно покинутой и чуть не упала от удивления, когда Лео просто сказал:

– Иди спать. Энджел. Мне надо сделать несколько звонков в Нью-Йорк. Я буду на телефоне ближайшие часа два.

Она кивнула и попыталась не обращать внимания на укол разочарования, который ощутила. Но прежде чем уйти, сказала:

– Завтра меня целый день не будет. Мы с сестрой едем покупать платья. – Потом, поколебавшись, добавила: – Я еще не поблагодарила тебя за то, что ты по заботился о свадьбе Делфи.

Лицо Лео было в тени, поэтому она не видела его выражения.

– Это ведь было частью договора, помнишь? – отозвался он.

Губы Энджел как будто онемели.

– Конечно, – сказала она, повернулась и скрылась в своей спальне.

Лео понимал, что должен позвонить. Это важно, и нью-йоркский совет директоров в полном составе ждет, чтобы он связался с ними… но он не мог выбросить лицо Энджел из головы. И темные круги усталости у нее под глазами. Не мог выбросить из головы «русские горки» последних дней и ночей, когда все, что он знал, оказалось перевернутым с ног на голову и вывернутым наизнанку. Когда единственное, что, казалось, имело смысл, – это Энджел Кассианидис в его постели.

Он не мог выбросить из головы, как она только что поблагодарила его за организацию свадьбы сестры. И это после того, как она так быстро ухватилась за нее и использовала в качестве инструмента торговли, без сомнения, обеспечивая заодно и свое будущее. Было в этом что-то такое, что теперь не давало ему покоя.

Странным было то, что она до сих пор не поговорила со своим отцом. Несколько раз она встречалась с сестрой, но даже и близко не походила к дому. Следовательно, это указывало на то, что ее отец ни при чем. Но Лео понимал, что было бы глупо полностью оставить свои подозрения.

Одно он знал наверняка: чем больше времени проводит с Энджел в постели, тем менее вменяемым становится. Возможно, пришло время притормозить, посмотреть на вещи в истинном свете.

Неделю спустя Энджел лежала в кровати. Одна. Было поздно. Лео позвонил чуть раньше сказать, что задержится на работе и чтобы она поужинала дома. Так было уже не в первый раз за последнюю неделю, и вместо того, чтобы чувствовать облегчение от такой своего рода передышки, она немного нервничала. Лео был таким нетерпеливым, таким страстным с той минуты, как они встретились, что для нее было потрясением теперь видеть, как он отдаляется.